Лики любви - Страница 13

— Я просто подумала: может, тебе обидно, что все это — поместье, земли, ферма — перейдет к Родерику и Вивиан.

Он даже глазом не моргнул.

— А тебе не обидно, что ферма Шонесси перейдет к твоим братьям?

Алекс зарделась.

— Когда-то мне это и в самом деле было не по душе, — призналась она. — Но теперь все в прошлом. У меня есть моя жизнь.

— У меня тоже есть моя жизнь, Александра. Моя собственная.

С выражением холодной отчужденности на лице Эрни отвернулся, и сердце Алекс упало: опять она задела неверную струну. Лучше не пытаться пробить броню Эрни, а подождать, пока он сам пожелает излить душу. Только если продолжать в том же духе, этого никогда не случится…

Утвердившись в намерении впредь держать язык за зубами, Алекс молчала все то время, пока фотограф делал снимки.

— Я пойду к себе немного отдохну, а потом вернусь к гостям, — объявила Вивиан. — Ты со мной, Алекс?

Вряд ли Эрни будет меня ждать, мелькнула у нее мысль.

— Н-нет, я себя нормально чувствую.

— Я пойду с тобой, — сказал Родерик с плутовской улыбкой и, обняв жену, двинулся к двери, которая вела в дом.

Тихий смех Вивиан был полон желания. Алекс застыла как вкопанная, глядя, как эти двое исчезают из виду и страстно мечтая с той же свободой ответить на призыв Эрни. Чтобы он поднял ее на руки и отнес к себе в комнату, а потом…

— Завидуешь Вивиан?

Алекс едва не подпрыгнула, услышав такой простой и такой тонкий вопрос. Испугавшись, что Эрни может прочесть ее мысли, она поспешно перевела взгляд на фотографа, который, уже спустился с веранды и направился к гостям.

— Полагаю, что твое молчание означает «да». Откуда я делаю вывод, что ты сама была бы не прочь выйти за Родерика.

Пораженная Алекс невольно воскликнула:

— Ничего подобного!

Но Эрни скептически посмотрел на нее.

— Ты всегда на него заглядывалась. И сама же мне сейчас напомнила, что он унаследует ферму и поместье: то, что заменило бы тебе отцовскую ферму, которая отойдет к твоим братьям. И ты всегда хорошо относилась к Родерику, Александра.

— Мы друзья, и только, — запротестовала Алекс, которой отнюдь не пришлись по вкусу мысли, приписанные ей Эрни. — Но я никогда не хотела стать его женой. И никогда не домогалась этого поместья. И если я завидую Вивиан, то лишь потому…

— Потому что теперь он будет обнимать только ее? — иронически произнес Эрни. — Надо думать, ты последний раз обнимала его — тогда, в беседке, после церемонии. Чувствуешь себя одинокой и хочешь найти…

— Перестань! — Алекс топнула ногой, ощущая собственное бессилие. — Ничего такого я к Родерику не чувствую!

— Бедняжка Алекс… — протянул Эрни. — Полагаешь, я не видел, как ты сравнивала нас троих, пока мы стояли там, перед беседкой? О чем ты размышляла тогда? Родерик женился. Джозеф ни о ком, кроме Анжелы Марии Оливейры, думать не может. Остался один я, верно? Один Эрни, на которого тебе всегда было наплевать.

Алекс отчаянно замотала головой, лишившись дара речи от нелепости подобного предположения.

— И вот ты решила испробовать на мне свои женские чары… — Эрни обхватил девушку за талию и так крепко прижал к себе, что она инстинктивно уперлась ладонями ему в грудь. — Что ж, попытаюсь тебя не разочаровать…

Алекс по-прежнему ничего не могла вымолвить в свое оправдание. Да и судя по взгляду, Эрни не пожелал бы ее слушать. Глаза его впились в глаза девушки с той же свирепостью, какую он вкладывал в свои слова.

— …в том, в чем ты считаешь меня экспертом. Плейбой Принс — ведь так ты меня называешь?

Во рту Алекс пересохло. Она по-прежнему не могла говорить.

— Но в эту игру всегда играют двое. Так почему бы тебе не обвить руками мою шею, а, Александра? Ведь ты обнимала и Родерика, и Джозефа много, много раз… Но никогда — меня.

Яростный вызов всколыхнул в душе Алекс похороненные желания. Какая разница, что она говорит или делает, если ей все равно никогда ни в чем не убедить Эрни, так почему бы не воспользоваться ситуацией? Эрни сам звал ее — неважно, что в нем говорил гнев.

Обвить руками его шею… Ее ладони медленно поползли вверх, по его крепкой широкой груди, по напряженным плечам. Алекс еще теснее прижалась к нему так, что напрягшиеся соски вдавились в эту жаркую преграду. И вот руки, гладя и лаская, коснулись шеи Эрни и обвили ее. Теперь Алекс словно каждой клеточкой своего тела впитывала близость мужчины, которого так долго желала.

Зрачки Эрни расширились, дыхание участилось, диктуя свой ритм дыханию девушки. Он притиснул ее к себе, так что Алекс почувствовала его возбуждение, и трепет сладкого восторга пробежал по ее телу.

В ответ пальцы Алекс скользнули в густые волосы Эрни, в неукротимые черные кудри. Она наслаждалась, касаясь его волос. А Эрни тем временем склонил голову, приблизив свое лицо к лицу девушки. Его глаза были как иссиня-черный бархат, и Алекс знала, что он сейчас поцелует ее, и сердце сладко замирало при этой мысли. Так и должно было быть…

Когда его рот впился в ее губы, безумная жажда охватила Алекс. Она желала так много, с таким нетерпением… Руки стиснули голову Эрни, чтобы продлить поцелуй, который заставлял ее таять в буйстве пронизывающих все существо эмоций и ощущений.

Сила ответного желания пробудила в ней уже не сладкий восторг, а мучительное стремление завладеть обещанным.

— Пойдем к тебе в комнату…

Эрни так резко отстранился, а его дыхание таким жаром опалило висок, что ошеломленная Алекс не уловила смысла сказанного. Она перевела дух, жалея, что поцелуй прервался. Губы Эрни почти прижались к ее щеке.